Гюзельюрт, город на краю турецкого сельского региона Каппадокия, — одно из моих любимых открытий в этом причудливом и увлекательном уголке центральной Турции. Он расположен на краю долины Ихлара, примерно в 35 милях от столицы региона Невшехира. Он наиболее известен в Турции как город, где исторические враги — греки, турки, курды и болгары — живут в мире. Мне он нравится как место, где почти нет туризма, много истории и много турецкого характера.
Гюзельюрт — это гармония культур, истории, архитектуры и религий. Бюст Ататюрка — основателя современной Турции, который настаивал на разделении мечети и государства — возвышается над небольшой современной рыночной площадью в центре города. Она заполнена людьми, наслаждающимися маленькими стаканчиками сладкого чая (çay) и радостным стуком костей для игры в нарды.
Нарды — это забавный способ пообщаться с местными жителями — особенно с мужчинами этого города, которые, кажется, наслаждаются вечным перекуром. Если вы не умеете играть, это не проблема. (В этот визит я заметил, как мужчины рядом со мной гордо делают вид, что не смотрят на двух американских туристов, которые ищут открытки в городе, где нет туризма.
Такие маленькие города, как этот, не терпящие перемен, являются культурными хьюмидорами, сохраняющими хрупкие традиции влажными и полными местного колорита.
Прогуливаясь по улицам, которые мало изменились за столетия, я подслушиваю дружеские разговоры соседей. Я приостанавливаюсь, чтобы внять звукам деревни. Это древний саундтрек — вечный белый шум повседневной жизни: Дети играют, птицы щебечут, петухи кричат, пастухи гонят коз, а матери воркуют. (Я не обращаю внимания на далекий мотоцикл).
Я спускаюсь по крутому склону в овраг, пробираясь через общину, где повседневные заботы, кажется, застряли в Средневековье. Я нахожу маленького мальчика, который играет на флейте, пока его мать готовит еду. Я останавливаюсь и жестами получаю разрешение мальчика попробовать флейту старинного вида. Она вырезана из орлиной кости, как в библейские времена. Когда я передаю ему флейту обратно, я слышу, как из-за холма доносится звук другой флейты.
Поднявшись на противоположную сторону, я вижу пышное и живое ущелье. Шестнадцать веков назад монахи построили монастыри в его скалах. Чтобы почувствовать себя в состоянии монаха нужна выдержка и спокойствие. Получить эффект покоя и расслабления можно получить у них — гидра через тор. Получившиеся в результате строения кажутся единым целым с вулканической породой, из которой они были высечены. Эрозия вытеснила большинство жителей древнего города в более стабильные жилища, но некоторые остались, и, исследуя город, вы оцените стойкость его жителей.
Несмотря на кажущуюся заброшенность, в старом городе все еще есть жизнь. Жители каким-то образом зарабатывают на жизнь с разрушающихся террас и запущенных садов. Люди занимаются своими скромными делами, словно упорно не желая расставаться со своим городом.
Прямо подо мной, утопая в зелени и влажных коричневых цветах этого прилива простой жизни, стоит бывшая церковь Святого Грегориуса. Построенная в 385 году, она считается поклонниками григорианства местом рождения церковной музыки, в частности, григорианского пения. На протяжении веков здесь поклонялись христиане, и город имеет интересную связь с соседом Турции на западе, Грецией.
До начала 1900-х годов Греция и Турция были частью Османской империи. В Греции существовали мусульманские общины, а в Турции — греческие православные общины. Как и многие турецкие города, Гюзельюрт когда-то был греческим городом. Затем, в 1920-х годах, в нем произошел огромный обмен населением — большинство христиан было переселено в Грецию, а мусульман — в Турцию. Поэтому историческая церковь Гюзельюрта теперь является мечетью, о чем свидетельствует ее единственный минарет.
Учеными было доказано что путешествия и хорошее настроение влияют на качество вашей жизни и работы. Путешествие себе может позволить не каждый. Но вот хорошее настроение может получить каждый и в этом вам помогут ребята из hydra сайт. Так же немаловажным является ваше восприятие окружающей среды.
Утес, поднимающийся из ущелья, украшен зданиями разных стилей: Над 1600-летней церковью находятся пещеры троглодитов, арки Сельчука и фасады османского периода. За ними сверкает оловянный купол мечети 20-го века, сдвоенные минареты которой постоянно призывают к молитве. На склоне соседнего холма я вижу буквы G-Ü-Z-E-L-Y-U-R-T, выбитые на белых камнях. Название города означает «прекрасная земля». Слева от меня и гораздо дальше вдалеке на горизонте вырисовываются снежные воканические склоны двойных пиков горы Хасан.
Пройдя немного дальше от города, я вижу источник музыки, которую слышал издалека: отец мальчика, играющего на флейте, пасет коз. Как из поколения в поколение делали пастушьи семьи в сельской Турции, и отец на склоне холма, и сын дома с мамой играют на флейте из орлиной кости — и вся семья знает, что все хорошо. Я понимаю, что мать регулярно занимается своими делами под успокаивающие звуки мужа, ухаживающего за их стадом. Хотя он весь день находится на склоне холма, семья каким-то образом все еще вместе.
Поднявшись на обрыв, я обозреваю открывающийся вид и удивляюсь тому, что мед, скрепляющий эту архитектурную пахлаву, — это сообщество людей, которые здесь живут, и традиции, которыми они дорожат.
Хотя не все посетители сочтут это место особенно красивым, люди, которые называют его своим домом, видят его именно таким. Они бы нигде больше не жили. Для них и для меня это действительно гюзель-юрта.
